By Belkorpus Ровно десять лет назад в Минске произошла трагедия, которая шокировала всю Беларусь и мировую общественность. Были ли реально виновны те, кого в итоге приговорили к расстрелу? Споры об этом ведутся до сих пор и многие, кто действительно вник в суть представленных фактов, уверены что знают настоящего террориста в лицо. Список ниже составлен, исходя из анализа публикаций различных СМИ в разное время.
Обвиняемый Дмитрий Коновалов, признав вину, объяснял свои действия «дестабилизацией обстановки в Республике Беларусь». Формулировка очевидно навязанная, причём по шаблону госСМИ и чиновников.
На следственном эксперименте Коновалов заявил, что при изготовлении взрывного устройства не использовал алюминиевую пудру. Ранее на допросах он, однако, говорил обратное, позднее объяснив это противоречие тем, что ошибся.
Любовь Ковалёва, мать второго обвиняемого Владислава Ковалёва и автор кампании в защиту обоих обвиняемых, рассказала что на видео, на которое опирается КГБ, российское ФСБ нашло признаки монтажа, и что рост и комплекция мужчины с сумкой с предполагаемым взрывным устройством на видео не совпадают с ростом и комплекцией Дмитрия, то есть это разные люди.
Лукашенко заявил ещё до суда и следствия, уже 13 апреля, что виновные задержаны, дали признательные показания, и их расстреляют. Кроме того, суд над не снявшим отпечатки пальцев у Коновалова сотрудником милиции длился дольше, чем суд над «террористами», — следовательно, весь процесс осуществлялся в максимальной спешке.
По версии прокуратуры, Коновалов шел пешком и вернулся в свою квартиру ровно в 6 часов — через четыре минуты после взрыва. Это невозможно физически.
Родные обвиняемых уверены, что их пытали и угрожали им, выбивая признательные показания.
Обвиняемый Коновалов, вместо выбора удачного пути отхода от места теракта, что было бы логично, демонстративно шел домой под камерами в районе здания администрации президента. Таким путем он вернулся в квартиру, где его ждали друг детства Владислав Ковалёв и девушка Яна. Оттуда их всех и вывело КГБ уже вечером 12 апреля.
По сведениям интернет-газеты Naviny.by, отследившему Коновалова по камерам сотруднику службы наружного наблюдения МВД пообещали решить его жилищный вопрос.
В своих письмах к матери Владислав Ковалёв писал, что вину свою не признает и сдаваться не собирается, а на суде отказывается от признательных показаний, заявив что дал их под давлением.
Адвокат Коновалова высказал сомнения в вине своего подзащитного несмотря на то, что тот её признал, и указал на нестыковки в деле, в частности на то что Коновалов несколько раз путался в рассказе об изготовлении взрывного устройства в ходе следственного эксперимента и на то, что на одежде и теле Коновалова не было никаких следов взрыва, что также невозможно, ведь он должен был находиться в зоне его действия.
Руководитель центра «Правозащитный альянс» Людмила Грязнова отмечала, что не было доказано, что Коновалов изготовил взрывное устройство самостоятельно: у него не было достаточных знаний и технических навыков. Коновалов молчал весь судебный процесс и не пытался защищать себя, что выглядело странно.
Суд постановил уничтожить все улики по делу, что критически затрудняет его дальнейший пересмотр.
Весь процесс проходил со множеством нестыковок и в неестественной спешке. По результатам обращения матери Владислава Ковалёва, комитет ООН выявил нарушения в расследовании этого дела. 18 экспертов из разных стран пришли к выводу, что Ковалёва и Коновалова заставили себя оговорить под пытками. После смертной казни «обвиняемых» Запад ввёл санкции против режима.