By Belkorpus Карцер. (то же что и ШИЗО)
Шизо – штрафной изолятор. Для провинившихся, с точки зрения тюремной администрации. В ЦИПе это место называют карцером. Вот туда меня и определили приказом начальника ЦИПа и.ю.соколовского за “утренний инцидент”. Это аккурат почти напротив, чуть левее от выхода из “моей” 14 камеры (второй этаж) на другой стороне продола. Где то перед отбоем громыхнула и с лязгом отверзлась тяжелая, металлическая дверь камеры. “Троцкий, с вещами на выход!” – прозвучала команда. Не много вещей у арестанта в ЦИПе. Только выданные при поступлении: вафельное полотенце, наволочка да обрывок простыни, да велкомовский желтый мешочек с заветным пакетиком засахаренных орешков, так и нераспечатанный до освобождения. Взял вещи и, прямиком в карцер. Вроде даже не шмонали, не помню точно. Поразила решетка на входе в карцер из нечеловечески толстых арматурных прутьев и стальных пластин. Впрочем она не закрывалась. Только такая же дверь как в камере. Зашел, повернулся к стоящему в пройме дверей вертухаю и он зачитал мне приказ – 4 суток карцера. Дежурный вопрос – буду ли расписываться за ознакомление? Конкретный ответ – нет, не сотрудничаю. Грохнула дверь, лязгнули засовы – один, внутри похолодело. Но, не надолго. Стараниями ЦИПовских холуев все камеры превратились в карцеры и несколько мгновений спустя я стал трезво оценивать смену обстановки. В помещении светло, пол чист. Параша не загажена. Кран только с холодной водой, но и в камерах горячую отключили. Прогулок нет как и по всему ЦИПу, нара привалена к стенке, но и в камерах забраны матрацы и даже на железе лежать запрещено. Нет вшей!!! водух чище и не стекают капли влаги со стен! Из угла в угол целых семь полноценных шагов! Никто не мешает! От голодовки, как ни странно, получился ещё один бонус. Стоило только присесть на вбетонированную в пол маленькую металлическую табуреточку приняв устойчивую позу и прикрыть глаза как мозг начинал генерировать различные картинки и сюжеты. Это состояние я называл мультиками. Причем начало сюжета можно было заранее определять, а его развитие происходило уже автоматически. За мной из разных углов следили две видеокамеры наблюдения – так же в обычных камерах. Получились сплошные плюсы. Тщательно осмотревшись я нашел маленькую булавку. С её помощью тут же нацарапал на деревянном днище пристёгнутых к стенке нар свою фамилию и срок карцера. Но, ошибся со сроком. Простите меня следующие обитатели карцера за невольную ложь. Видать и тюремщики заметили, что “легше стало дедушку” и подвергли меня еще одному испытанию. Через немногим более суток, после следующего отбоя, меня перевели в камеру с обитателями имеющими в недалеком прошлом серьёзные ходки в места не столь отдаленные. Но это уже следующая история.
Валентин Троцкий