В настоящий момент ни Израиль, ни Иран не заинтересованы в продолжении войны. Для Израиля это колосс…

В настоящий момент ни Израиль, ни Иран не заинтересованы в продолжении войны. Для Израиля это колоссально затратный конфликт. Огромные расходы связаны не только с проведением боевых операций, но и с постоянной необходимостью отражать ракетные атаки. В ход идут сложнейшие, высокотехнологичные системы, стоимость которых исчисляется буквально миллиардами долларов. Однако даже при всей эффективности израильской противоракетной обороны, сбивать баллистические ракеты остаётся чрезвычайно сложной инженерной задачей. Да, «Железный купол» отлично справляется с примитивными ракетами, собранными из водопроводных труб в секторе Газа. Но с баллистическими ракетами, запускаемыми Ираном, ситуация иная — они регулярно достигают израильской территории.

Израильское общество столкнулось с новой реальностью: города подвергаются реальным бомбардировкам, и это не просто формальное укрытие в бомбоубежищах ради соблюдения инструкций. Угроза жизни, здоровью и имуществу стала ощутимой, пусть и с низкой вероятностью, но достаточно реальной, чтобы изменить восприятие происходящего.

С другой стороны — Иран. С военной точки зрения, в воздушной кампании, он фактически проиграл. Израиль способен безнаказанно бомбить практически любые объекты на иранской территории, чем он активно пользуется. Продолжение войны для Ирана чревато дальнейшей утратой контроля над страной и нарастающим риском политической дестабилизации. Поэтому и Тегеран заинтересован как можно скорее выйти из конфликта.

Однако на более глубоком уровне Израиль понимает: без смены режима в Иране этот конфликт не будет решён окончательно. В отличие от привычного западного сценария, когда внутренние кризисы в странах перерастали в так называемые цветные революции, ситуация с Ираном иная. Здесь речь идёт о целенаправленных, системных усилиях Израиля по расшатыванию иранского режима. Это не поддержка существующего внутреннего движения — это прямая стратегия давления извне.

Израиль осознаёт: если режим в Иране уцелеет, в течение ближайших двух-трёх лет Тегеран извлечёт уроки из текущего конфликта, укрепит оборонительные возможности, разработает более эффективные меры защиты своих политических и научных элит, а также усовершенствует системы связи и логистики. Более того, Иран нарастит арсенал баллистических ракет, способен будет точнее бить по слабым местам израильской ПВО, и никто не может с уверенностью сказать, как далеко продвинулась иранская ядерная программа.

Для Израиля это вопрос выживания. Смена иранского режима становится для него стратегической целью. И в ближайшее время весь израильский ресурс, внешнеполитический, военный и спецслужбистский, будет направлен именно на это.

Мы становимся свидетелями по-настоящему уникального исторического события: государства не просто влияют на внутреннюю политику друг друга — одно государство в открытую, целенаправленно и настойчиво стремится изменить политический режим в другом. В современной мировой истории подобные случаи крайне редки. Обычно такие процессы шли скрыто, через косвенные механизмы. Сейчас — это прямая государственная стратегия.

И это, пожалуй, главная особенность момента.

События последних лет, а особенно последние месяцы, окончательно продемонстрировали: та система международных правил, которая формировалась десятилетиями и существовала вплоть до 24 февраля 2022 года, рухнула с оглушительным треском. Первым, кто открыто нарушил эти правила, стал Путин, сделавший ставку на нерешительность и медлительность Запада.