By Belkorpus Похожая ситуация сложилась когда-то в гонке между США и СССР в 60-х годах прошлого века.
Линдон Джонсом свою программу “Великое общество”, в том числе, построил на реформе образования. Так как американцы осознали, что проигрывают в уровне образования Советскому Союзу.
Образовательные циклы, как правило имеют 20-летний период, поэтому свой максимальный эффект образовательная реформа Линдона Джонсона дала к началу 80-х годов, уже при президенте Рейгане, когда высококвалифицированная рабочая сила и усиление научного потенциала страны стали одним из фактором роста “рейганомики”.
В Китае системная реформа образования была запущена в 2002 году на ХVІ съезде КПК, когда была объявлена “система непрерывного образования в течение всей жизни человека”.
Что такое “непрерывная система образования”, которая сейчас есть лишь в Китае?
Процитирую министра образования КНР Хуай Цзиньпэна:
“Китай будет наращивать развитие платформ образовательных ресурсов и соответствующих государственных услуг, а также совершенствовать систему высших учебных заведений с открытой академической политикой и открывать университеты третьего возраста, чтобы обеспечить доступность образовательных услуг для всех в любое время”.
Данная модель дала эффект уже в наше время. Она, кстати, позволяет сохранять конкурентоспособность старшему поколению на рынке труда.
Здесь есть еще один важный момент – состязательность и соревновательность в образовании.
Данные категории всегда были сильной стороной именно западной культуры.
В СССР, например, применялись такие практики как “шефство сильных учеников над слабыми”, квоты при поступлении для различных социальных и национальных групп населения, например, для колхозников и т.д.
На Западе же в системе образования была жесткая конкуренция.
В итоге, Запад выиграл состязание в Холодной Войне, в том числе за счет резкого рывка в системе образования, что трансформировалось в боле высокую эффективность экономики.
Но, что мы видим сейчас?
На Западе – политика инклюзии слабых учеников, реформа бальной системы, гендерные квоты.
А в Китае – жесткая конкуренция и состязательность между учащимися за право называться лучшим. Очень жесткий, меритократический механизм отбора.
В этой жестокой гонке геополитической конкуренции, уровень знаний учащегося в Китае начал опережать соответствующий уровень учащегося в США.
Китайский технарь сейчас намного конкурентнее как часть социального капитала нежели социологи и искусствоведы в США (конечно и социологи, и искусствоведы важны, но не в ущерб развитию национального технополиса или техностейта).
Пока данная тенденция проявляется лишь эпизодически, например в виде прорыва китайских продуктов Искусственного Интеллекта.
Но дальше этот разрыв в уровне технократичности двух мировых сверхдержав будет лишь усиливаться.
И победит тот, кто построит свой Техностейт как совокупность высокоразвитых мегаполисов – глобальных Технополисов.