By Belkorpus Фантастика или реальный геополитический риск?
Одна из слабостей постиндустриального Запада в его конкуренции с индустриальным Глобальным Югом – это утрата частью западных политических элит осознания первичности материального производства.
Это призошло вследствие того, что экономика Запада приобретает все более виртуализированный характер.
Финансовый сектор, сектор услуг – это уже более 70% ВВП и рынка труда в укладе постиндустриальных стран.
В то же время, Китай с удельным весом в мировой экономике на уровне 15%, обладает примерно 30% мировой промышленности.
Не смотря на технологизацию и роботизацию промышленности, в основе развития цивилизации все равно находится принцип материального производства.
Инновации и наука являются факторами, которые направлены на развитие материального сектора, а не на его замещение.
Все, от жилища и одежды до питания, лекарств, оружия и энергии – имеет материальных характер.
Запад пытался сконструировать свою виртуальную метавселенную, в которой он с одной стороны является эмиссионным центром мировых фиатных резервных валют и депозитарием инноваций, а с другой – передает Глобальному Югу на аутсорс основное материальное производство.
Но по мере усиления геополитических амбиций Глобального Юга, данная цивилизационная синергия трансформировалась в глобальный антагонизм.
Когда-то Маркс написал, что пролетариат станет могильщиком капитализма.
Данный риск был купирован с помощью трансформации пролетариата в средний класс.
Но новое “третье сословие” в виде Глобального Юга, которое все больше входит в клинч с “глобальным дворянством” в виде Запада, в ходе своей Революции может стать не “могильщиком”, а реколонизатором Запада.
Реколонизация – это еще очень раннее явление.
Мир знал колонизацию, а потом – неоколониализм.
В основе двух этих явлений – доминирование Запада над Глобальным Югом в сфере материального производства.
Когда “зеркальца” меняются на золото.
А что тогда реколонизация?
Это когда Глобальный Юг начинает доминировать в сфере материального производства и “зеркальца” привозит уже он сам в виде китайского ширпотреба.
Пока не происходит кризис в виде войн и пандемий – реколонизация почти не ощутима.
А вот когда нужно увеличить выпуск снарядов в миллионах штук или медицинского оборудования – очень даже ощутима.
Именно с целью не допустить реколонизацию и вызвана программа Трампа “возродим былую славу Америки”.
Вернуть модель индустриального Детройта, вновь стать лидером в сфере материального производства – вот цель Трампа и таких бизнесменов как Маск (хотя он и приложил руку к развитию промышленных компетенций Китая с помощью гигафабрики Теслы в Шанхае).
США в лице республиканцев уже пришли к пониманию необходимости возрождения индустриального ядра.
В Европе такое понимание также есть, но отсутствует политическая сила и соответствующая идеология для развития данной идеи.
В этом контексте, различие между демократами и республиканцами действительно цивилизационное.
В виртуальном информационном пузыре демократов и их когнитивной капсуле, промышленность – это что-то безнадежно устаревшее, то чем современный человек не должен забивать себе голову, концентрируясь на ценностях трансгендерной политики и экологии.
Более того, через сеть грантовых организаций, данная идеология инфильтрировалась и в Украину, став здесь доминирующим мейнстримом в лице лидеров общественного мнения, партий, киевских квазилиберальных тусовок и политиков.
Это привело к тотальной деиндустриализации в Украине, когда государство с 2014 года, пребывающее в огне войны, так и не научилось производить снаряды и порох.
Одна из причин развития “антииндустриала” в рамках идеологического мейнстрима заключается в том, что промышленная идеология всегда почвенная, доместицированная, консервативная и республиканская.
А квазилиберальная – космополитичная, трансграничная и трансгуманистичная.
Что не исключает ее мимикрирование под “местный национализм” в виде ряженых форм, без реального почвенного консервативного содержания.