За месяц да вайны мы з Любай сядзелі на кухні нашай літоўскай кватэры.”Интересно: сколько беларусов …
12.10.2025Клачко Аляксандр Кусь
За месяц да вайны мы з Любай сядзелі на кухні нашай літоўскай кватэры.
“Интересно: сколько беларусов поедут отсюда в Беларусь, если завтра внутри Беларуси забурлит?” – такую тэму мы тады абмяркоўвалі.
“Я точно поеду!” – рашуча адказала на гэтае пытаньне Люба.
“Я не знаю поеду ли я точно. 50\50. По моему опыту участия в драках и тому, что я наблюдал за собой и другими в тех ситуациях, только в сам момент необходимости принятия решения человек сможет точно ответить на этот вопрос. На мой ответ будет влиять очень много факторов. Как моего физического состояния в тот момент. Так и психо-эмоционального моего состояния и внешних обстоятельств. Иногда любая мелочь может повлиять на то, какое решение я приму: струшу, нет или выберу иной рационально объяснимый выбор”, – адказаў я Любе тады.
“Ты не поедешь в Беларусь, если там что-то начнётся!” – канстатавала Люба.
“Я так не говорил. Сейчас я скажу, што хотел бы поехать. Но поеду ли я в действительности – 50\50. Окончаленое решение я приму только в сам момент постановки меня перед выбором с учётом всех обстоятельств”, – спрабаваў данесьці я сваю пазіцыю Любе.
“Ты побоишся и не поедешь!” – рэзюміравала Люба.
Мы тады ледзь моцна не пасварыліся. І кожны застаўся пры сваім: Люба паедзе рызыкаваць дзеля вызваленьня Беларусі, а я, на думку Любы, – не.
І вось зараз, калі падобны варыянт здарыўся, Люба хацела паехаць са мной ва Украіну медыкам (па сваёй спецыяльнасьці) але не на кога было пакінуць дзяцей. Я ехаў. А Люба заставалася, плакала і не пускала мяне.
Чарговы раз, не першы і не апошні (будзе яшчэ прыклад выбару сярод добраахвотнікаў: ісьці на штурм сяла Лазавое, ці не ў канцы траўня 2022), я ўпэўніўся ў сваёй гіпотэзе: “Хто мацней за ўсіх крычыць, што зробіць, верагодней за ўсё таго не будзе сярод зрабіўшых”.
“Интересно: сколько беларусов поедут отсюда в Беларусь, если завтра внутри Беларуси забурлит?” – такую тэму мы тады абмяркоўвалі.
“Я точно поеду!” – рашуча адказала на гэтае пытаньне Люба.
“Я не знаю поеду ли я точно. 50\50. По моему опыту участия в драках и тому, что я наблюдал за собой и другими в тех ситуациях, только в сам момент необходимости принятия решения человек сможет точно ответить на этот вопрос. На мой ответ будет влиять очень много факторов. Как моего физического состояния в тот момент. Так и психо-эмоционального моего состояния и внешних обстоятельств. Иногда любая мелочь может повлиять на то, какое решение я приму: струшу, нет или выберу иной рационально объяснимый выбор”, – адказаў я Любе тады.
“Ты не поедешь в Беларусь, если там что-то начнётся!” – канстатавала Люба.
“Я так не говорил. Сейчас я скажу, што хотел бы поехать. Но поеду ли я в действительности – 50\50. Окончаленое решение я приму только в сам момент постановки меня перед выбором с учётом всех обстоятельств”, – спрабаваў данесьці я сваю пазіцыю Любе.
“Ты побоишся и не поедешь!” – рэзюміравала Люба.
Мы тады ледзь моцна не пасварыліся. І кожны застаўся пры сваім: Люба паедзе рызыкаваць дзеля вызваленьня Беларусі, а я, на думку Любы, – не.
І вось зараз, калі падобны варыянт здарыўся, Люба хацела паехаць са мной ва Украіну медыкам (па сваёй спецыяльнасьці) але не на кога было пакінуць дзяцей. Я ехаў. А Люба заставалася, плакала і не пускала мяне.
Чарговы раз, не першы і не апошні (будзе яшчэ прыклад выбару сярод добраахвотнікаў: ісьці на штурм сяла Лазавое, ці не ў канцы траўня 2022), я ўпэўніўся ў сваёй гіпотэзе: “Хто мацней за ўсіх крычыць, што зробіць, верагодней за ўсё таго не будзе сярод зрабіўшых”.