By Belkorpus Итак, Ли Цян в Минске. Китайская сторона анонсировала визит премьера Госсовета КНР в “Москву и Минск” с 20 по 23 августа. В РФ китайский гость прибыл вечером 20, 21 провёл переговоры а утром 22 уже был в Минске.
И это не случайно – за последние 2 месяца наблюдалось резкое оживление беларуско-китайских контактов. Достаточно сказать, что в июне-июле в Минске побывали 9 (!) делегаций различных министерств КНР, а в Китае не менее двух беларуских “министерских десанта”. Думаю, упомнимать что Беларусь была принята в ШОС в первую очередь по инициативе Пекина, излишне. Ну и, наконец, встреча СИ с Дудой, где, среди прочего обсуждался вопрос выхода из беларуско-польского кризиса на границе. Причём МИД КНР по результатам даже сделал отдельное заявление.
Имеем ситуацию, когда Китай, пользуясь тем, что Россия всё глубже увязает в Украине продолжил “отрезать себе” российскую зону влияния. Государства Центральной Азии переориентировались на Пекин ещё в 2022, после того, как звонок из Поднебесной быстро завершил “операцию ОДКБ в Казахстане”. Далее был февраль 2022, который не завершился “Киевом за три дня”. И КНР достаточно уверенно создала инфраструктуру своего политического влияния в регионе. По факту сейчас РФ в Центральной Азии важный партнёр, но уже не доминирующая сила. Что выражается в открытом оппонировании Токаева тезисам Путина о будущем региона и мира. Да и событиях последних недель, когда банки Кыргызстана один за одним, ссылаясь на санкции, отказывались работать с РФ.
В 2023 году дошла очередь до Беларуси. Тем более, что Россия не демонстрировала хоть каких-то масштабных успехов на фронте, а её экономика всё больше попадала в зависимость от китайской. Были разморожены ряд программ, была встреча Лукашенко и Си. И, наконец, в 2024 Беларусь таки принимают в ШОС.
Но, в отличие от Казахстана или Узбекистана, с Беларусью есть две существеные проблемы. Первая – конфликт со странами ЕС и США после событий 2020 года. Казахский или Узбекский режимы вряд ли являются более демократичными, но тут играет роль георгафическое положение и личный “гений” Лукашенко который умеет найти возможность своими заявлениями испортить отношения с соседями. Вторая проблема – вовлечённость Беларуси в агрессию против Украины и “особые” отношения с РФ. Китай может “нести на себе” государство, находящееся в изоляции, но если есть возможность этого не делать, советует местным элитам выйти из конфликта. Тем более, что выход из политического кризиса (то есть коррекция внутренней и внешней политики) давно назрел, исходя из настроений не только общества, но и местного бизнеса.
Для Республики Беларусь есть два варианта – либо резкое изенение политики самого Лукашенко либо управляемый транзит с приходом рукопожимаемой фигуры.
Для России, которая стремиться сохранить своё влияние на Беларусь приемлемы либо Лукашенко в старых рамках политики (то есть без вариантов улучшения отношений с соседями и, значит, с ограниченными возможностями дрейфа от Москвы) либо управляемый транзит, но с приходом, в идеале “своего” человека. Или, как минимум, “не слишком токсичного” для российских элит.
Для КНР, чьи интересы заключаются в привязке Беларуси к себе напрямую, без “российского узелка”, подходят оба варианта. Кроме “явно московского” сменщика для Лукашенко.При этом допускается и даже приветствуется “приемлемость такового” для российских элит.
Теперь рассмотрим возможности для Лукашенко. С вариантом “Саня останется с нами” есть проблемы.Если не менять курс – россия дожмёт и, образно говоря, сожрёт. Если менять – проблема в недоверии к Лукашенко со стороны большинства соседей. То есть смена курса должна быть быстрой, демонстративной и резкой. На что в Минске пока не готовы,опасаясь реакции Москвы. Но осторожные шаги в виде смены кадров, постепенного уменьшения влияния на экономику “людей в погонах” делают.