Лично я в тот день готов был оставаться на том перекрестке до конца. В тот момент было плевать на ра…

Лично я в тот день готов был оставаться на том перекрестке до конца. В тот момент было плевать на работу, комфорт и прочие радости жизни. И знаю, что таких же было достаточно.
Мы просили пустить по ТГ-каналам призывы, чтобы люди приезжали на подмогу.

Но увы, большинство разбрелись по домам, ведь у них “работа, кредиты, дети” и всепоглощающая рутина.

Тут вспомнился отрывок из песни Виктора Цоя:
Они говорят: им нельзя рисковать,
Потому что у них есть дом, в доме горит свет.
И я не знаю точно, кто из нас прав,
Меня ждет на улице дождь, их ждет дома обед.

Нас осталось несколько десятков. Человек 40, наверное. Наши разведчики скоро оповестили, что где-то рядом выгрузились солдаты. Примерно человек 30-40, и они идут дворами к нам.
Было ясно, что пара десятков революционеров не даст камнями и палками отпор равному количеству вооруженных ублюдков в открытом бою. Поэтому мы отступили.

Я вышел из поля зрения камер, вывернул бомбер на оранжевую сторону и ушел во дворы.

Придурки в форме ещё полчаса бегали по дворам под свист и оскорбления из окон. Но так никого и не поймали. В то же время буквально через двор я стоял на улице в компании нескольких человек. Мы пили пиво и обсуждали нашу маленькую победу.

Мусора очень обозлились на выходки в тот вечер. Последующие дни они терроризировали район. Хватали прохожих у проспектов… Но тот вечер был НАШ. Я горд за свою Серебрянку.