“Европа (включая Польшу) — данные EurobarometerЗдесь сохраняется классическая модель. На вопрос «Что…
Здесь сохраняется классическая модель. На вопрос «Что для вас является самой важной частью вашей идентичности?» (можно выбрать несколько вариантов) ответы распределяются так:
Семья: 81% (Абсолютный лидер. Для европейца «Я — отец/мать/сын» важнее всего).
Национальность: 73% (Это ответ «Я — поляк», «Я — француз». В Польше этот показатель один из самых высоких в ЕС, около 80-85%).
Профессия: ~45% (Важно, но вторично).
Религия: Резкое падение. В среднем по ЕС — 20-25%. В Польше выше (около 35-40% как важный маркер), но падает.
Европейская идентичность: Около 50-60% (часто идет вместе с национальной, а не вместо неё).
США — данные Pew Research Center
В Штатах картина радикально иная. Там происходит то, что социологи называют «схлопыванием идентичностей» (identity fusion), когда политика пожирает всё остальное.
Семья: Тоже #1 (около 70-75%), но разрыв с остальными меньше.
Политическая партия / Идеология: Это феномен последних 10 лет. Для 60-70% активных американцев партийная принадлежность стала «мега-идентичностью». Она теперь предсказывает твои вкусы в еде, машине и соседях лучше, чем религия.
Раса / Этничность: Очень высокий вес — 40-50%. В отличие от Европы, где говорят «Я — француз» (гражданство), в США говорят «Я — черный», «Я — латинос», «Я — белый».
Профессия: Очень высоко (~50%). В США культ карьеры («What do you do?» — второй вопрос при знакомстве).
Религия: Важна для ~40%, но сильно поляризована (для южан — 80%, для жителей побережий — 15%).
Украина: Рождение Гражданской Нации (Европейский тип)
Украина — это пример самой быстрой трансформации. До 2014 года там была сильная региональная идентичность («Я — одессит», «Я — дончанин»), которая конкурировала с государственной. Сейчас ситуация радикально изменилась.
Данные КМИС (2022–2024):
На вопрос «Кем вы себя считаете в первую очередь?»:
Гражданин Украины: ~85% (Абсолютный доминант. Это колоссальная цифра, даже выше, чем во многих старых демократиях).
Житель своего города/села: ~6% (Регионализм практически умер как первичная идентичность).
Этническая принадлежность (украинец/русский): ~3%.
Советский человек: <1% (Полное исчезновение).
Иерархия: Гражданин (0.8) > Семья (0.5)* > Профессия (0.2)
(Примечание: Семья всегда важна фоном, но в кризис войны гражданская идентичность выходит на первый план в опросах).
2. Россия: «Государственный Человек» и Ностальгия
В России социология сейчас затруднена, но данные «Левада-Центра» (признан иноагентом) и других независимых исследователей показывают обратный тренд — огосударствление личности.
Если в 90-е люди говорили «Я сам по себе», то сейчас идентичность жестко привязана к государству и прошлому.
Тренды декларативной идентичности:
Семья: Остается базой для выживания (~70-80% в спокойные времена).
«Советский человек» / Человек Великой Державы: Это уникальный феномен. По данным опросов, около 49-50% россиян (особенно старше 45 лет) до сих пор сильно ассоциируют себя с советским прошлым или имперским величием. «Быть русским» = «Принадлежать к сильному государству».
Этничность: Важна («Я — русский»), но часто размывается понятием «Россиянин» в имперском смысле (мы все русские, пока мы за Россию).
Профессия: Значимость падает из-за экономической нестабильности.
Иерархия: Семья (0.6) > Подданный Государства/Империи (0.5) > Этнос (0.3)
3. Беларусь: Расколотая Идентичность
Беларусь — это «поле битвы» двух идентичностей, которые практически не пересекаются. Исследования (например, Chatham House и др.) показывают два полюса:
Группа А («Сознательные» / Европейцы): Идентифицируют себя как «Белорусы» (этнически), «Европейцы». Ориентированы на будущее, язык, культуру.
Группа Б («Советские» / Местные): Идентифицируют себя как «Тутэйшыя» (местные жители), «Советские люди» или «Славяне» (в связке с Россией).