By Belkorpus Сейчас многие обсуждают троллинг Трампа в отношении Панамы, Канады, Гренландии.
Одно из изданий даже написало о возможной “ограниченной операции” Трампа в Мексике.
Часть аналитиков воспринимают данные высказывания Трампа чуть ли не как “белый шум”.
Но выборы завершились и завершились удачно. Время для политического “белого шума” вышло.
Поэтому эти высказывания Трампа нужно воспринимать не в качестве конкретного информационного месседжа, а как некий символ.
Но символ чего?
В принципе, “непредсказуемость” Трампа – это, скорее, миф и клише, нежели реальная характеристика.
Запущен был этот “мем” аналитиками, которые не умеют “читать” Трампа и привыкли к буквальному прочтению информационных сообщений. И, соответственно, разучились читать по губам и между строк.
Летом этого года, описывая будущую геополитику Трампа я говорил о реинкарнации доктрины Монро, то есть о “возвращении” США в свое Западное полушарие, но в формате несколько отличном от чисто географического понятия.
То есть, без части Африки и Чукотки.
Речь идет о Южной и Северной Америках и Индо-Тихоокеанском регионе, включая Австралию, Японию, Южную Корею, Новую Зеландию, Филиппины, Тайвань.
Заметьте, все заявления Трампа и его “троллинг” относятся к Южной и Северной Америкам.
Это Канада, Мексика, Гренландия, Панама и Панамский канал.
И у этих акцентов есть глубокая геополитическая основа. Потому что все эти страны для США – это энергия, вода и логистика.
Гренландия обладает крупнейшими запасами в мире пресной воды, законсервированной в ее ледниках. И это вода прекрасного качества.
В недалеком будущем, вместо войн за нефть в мире будут происходить войны за пресную воду.
И запасы Гренландии в конце 21 века будут обладать такой же ценностью как сейчас нефть Саудовской Аравии.
Недаром Китай назвал себя “ближне-арктической” страной, хотя находится за тысячи километров от Арктики и активно предлагает Гренландии инфраструктурные инвестиции: жилье, дороги, водопроводы и т.д.
А Канада, США и Мексика – это значительные запасы нефти и природного газа. Нужна просто скоординированная политика по использованию этих ресурсов и осуществлению инвестиций.
Именно с этим связаны высказывания Трампа в отношении рынка энергоресурсов ЕС – перед началом масштабных инвестиций в добычу нефти и газа, Америка хочет получить гарантии долгосрочного сбыта этого товара на премиальном европейском рынке, то есть право на эксклюзив.
Трамп как бы говорит: мы обеспечим вас энергией, но дайте нам гарантии, что вы купите все то, что мы добудем.
Я не исключаю создание в ближайшее время аналога североамериканского ОПЕК в составе Мексики, США и Канады, с возможным присоединением Колумбии, который станет мощнейшим конкурентом ближневосточного ОПЕК и РФ.
А Панамкий канал – это фактически противодействие планам Китая создать в Южной Америке биокеанический транспортный коридор между Тихим и Атлантическим океанами, так как контроль потоков товаров между Западным и Восточным полушариями является стратегически важным в контексте мировой торговли в целом.
Заметьте, в этих заявлениях ЕС фигурирует лишь как рынок сбыта добытой США энергии, но не как кластер развития.
Ресурсы ЕС должны помочь США достигнуть лидерства в добыче энергоресурсов для ослабления косвенной зависимости от рынка Ближнего Востока и ослабления влияния РФ на Глобальный Юг.
Энергия, вода, логистика – это акценты Трампа в контексте будущего лидерства и благополучия США. Плюс сохранение технологического лидерства и производство достаточного объема продовольствия.
В отличие от “неотроцкистской” стратегии Байдена по продвижению “мировой либеральной трансгуманистической революции”, вполне практичные цели. А потому – достижимые.