By Belkorpus Активистка обжалует в ООН действия властей в Куропатах.
Об этом режиссер Ольга Николайчик рассказала сайту Charter97.org, комментируя свое задержание во время акции против открытия ресторана «Поедем, поедим» в урочище Куропаты:
– Задерживали жестко. Ударили головой, когда забрасывали в машину. В машине заломили руки, отбирая телефон. Сломали ногти на руках, когда вырывали телефон и отбирали сумку.
Затем повезли в РОВД Советского района. Там меня закрыли в карцере – бетонном «мешке» два на три метра. В нем находилась только бетонная «скамейка» шириной в 20 сантиметров. Прилечь не нее смогла только под утро. Хуже всего в карцере было из-за холода. Еще на Окрестина, после арестов в апреле, у меня возникли проблемы с почками. Теперь, после карцера, они могут обостриться: всю ночь чувствовала спиной холод.
Потом я узнала, что еще в час ночи милиция всем рассказала, что меня якобы выпустили. Это ложь. Меня выпустили в 10.06. При этом, когда я пыталась поговорить с Павлом Северинцем, снова выкрутили руки и забрали телефон.
Разве это нормальная реакция на миролюбивую акцию со свечками и крестом в память о погибших в Куропатах?
Вчера вечером весь Куропатский лес был наводнен милицией в штатском. «Боже мой, какая же я все-таки «угроза» государству», – подумалось мне тогда. Они стояли и на входе в урочище, и на верху, на «Голгофе». Четверо снимали нас на камеры.
А через полчаса, когда подъехал знаменитый белый «бусик», они выскочили из него, как озверевшие. Отношение ко мне при задержании было бесчеловечным, в «лучших» традициях НКВД. Разговаривали исключительно матом. Зачем мы держим на своей спине эту 200-тысячную рать?
Выходя из Советского РОВД, я им так прямо и заявила: «Я впечатлена вашей бесчеловечностью, вы вовсе не офицеры и не мужчины. А то, что вы выполняете преступные приказы, не имеет срока давности. Я еще приду на суды над вами, и все мы сможем увидеть, как отправят за решетку исполнителей незаконных приказов».
Я намерена писать в Комитет ООН по правам человека жалобы на бесчеловечное обращение. Не из личной мести, а просто потому, что мне просто обидно за наше государство. Эти люди обязательно должны быть наказаны после того, как поменяется власть.
Суд надо мной назначен на 8 июня. И я обязательно на него приду, чтобы публично заявить о своей позиции.